Текущее время: 28 мар 2024, 19:27


Начать новую тему Ответить на тему  [ Сообщений: 5 ] 
Автор Сообщение
 Заголовок сообщения: О Рагнаре Лодброке и его сыновьях (перевод Я.Грота, 1844 г.)
СообщениеДобавлено: 21 мар 2018, 20:31 
Администратор
 
Аватара пользователя


Зарегистрирован: 03 май 2017, 17:53
Сообщений: 22049
Медали: 53
Cпасибо сказано: 866
Спасибо получено:
19270 раз в 11997 сообщениях
Магическое направление:: Астрология, Рунология
Очков репутации: 70203

Добавить
Рассказы из Шведской истории

Мы уже прежде упоминали о замечательном сочинении «Рассказы из Шведской истории», издаваемом в Стокгольме г. Фрюкселем. Теперь решились мы познакомить с этою книгою читателей покороче. Она начала появляться еще с 1823 года. До сих пор вышло в свет 12 частей: в последней рассказ событий относится к середине XVII века; первых частей было уже пять изданий.

Первоначальный план г. Фрюкселя, в последствии несколько измененный им, виден из следующих слов краткого предисловия к 1-й части. «Почти все начинают соглашаться в том, что подробные биографии, написанные простым повествовательным слогом, лучше всего могут приготовить молодого человека к обширнейшему, впоследствии, изучению истории. Основные начала этой науки состоят в событиях и характерах, а не в годах и не в именах; а потому и первоначальное преподавание истории должно состоять в жизнеописаниях таких людей, которых характер сильно действовал на ход событий и на дух времени. Когда молодой человек познакомится с ним, тогда уже надобно думать о том, чтобы привести эти начала в хронологический порядок и философически связать их в одно целое».

И так сперва г. Фрюксель скромно назначал свою историю для начинающих. После, чрезвычайный успех ее заставил его переменить и цель ее и отчасти сам план. В предлагаемых заметках об этой книге, которой гордится литература соседей наших, главная цель та, чтобы, при нынешних деятельных и почти общих усилиях в пользу Русской Истории, доставить занимающимся ею новый предмет к соображению. Существенная услуга этой науки заключается, конечно, в разработке материалов или источников; но неоспоримо, что и изложение истории, приведение собранного в систему, заслуживает особенного внимания: только в стройном рассказе история составляет органическое целое; только в этом виде она из рук ученого переходит в общее достояние народа. Изложение истории есть предмет особого искусства. Для разработки материалов много надобно ума, знаний, изыскательного духа, терпения; но историк-писатель должен быть художником. Надеемся, что отчет, даже и беглый, о сочинении Фрюкселя сообщит любителям исторического искусства несколько новых идей. Другая цель наша — обратить внимание читателей на историю соседнего с нами народа, которая, будучи в высшей степени любопытна для всякого, представляет для Русского еще особенный интерес по множеству точек соприкосновения с историей отечественной, и мы, чтобы доставить заимствованиям нашим из труда Фрюкселя более занимательности, намерены останавливаться, если не исключительно, то преимущественно на тех частях Шведской Истории, где она в соприкосновении с Русскою.

Автор разделяет историю своего отечества на три периода: 1-й составляют времена языческие, до 1061 года; 2-й — времена католические, до 1521; 3-й — времена лютеранские, продолжающиеся еще и ныне.

Книга начинается вступлением или статьей о древнейших верованиях в Швеции. Сюда относятся краткие главы: 1. о сотворении мира; 2. о богах; 3. о Локи; 4. о конце мира — предметы, которые мы, независимо от Фрюкселя, уже рассматривали при других случаях.

Далее следует рассказ 1-й об Одине и его преемниках. Здесь 5-ть маленьких глав: 1. Древнейшее состояние Швеции (описано в нескольких строках); 2. Прибытие Одина в Швецию; 3. Законодательство Одина; 4. Преемники Одина. Первым из них был сын его Ингве Фрей, которого потомки названы по нем Инглингами. Они долго правили Швецией, живя в Упсале. В III столетии от P. X. прославился в роде их конунг (король) Агний, которого история составляет 5-ю и последнюю главу 1-го рассказа.

В следующих рассказах, до 7-го включительно, разделяя их таким же образом, автор занимается подвигами знаменитейших полубаснословных героев древней Скандинавии, что заимствовано из сохранившихся преданий, или так называемых саг. Уже и в этом туманном периоде упоминается иногда о нынешней ------. Так, в VII веке, славный Ивар ходил в страны по эту сторону Балтийского моря, на помощь Русским (мы, по примеру Фрюкселя, для краткости так называем тогдашних жителей нынешней ------) в войне против Ингиальда, другого владетеля из Швеции, которая в то время была разделена между многими такими конунгами. Из ------ Ивар победителем отправился в Данию, женился на тамошней принцессе и вместе с нею получил ее землю. Потом он завоевал всю Швецию — где, следовательно, был первым единодержавным владетелем — далее северную Германию и часть Англии. Поэтому он прозван был Видфамном — широкой пазухой. Он сделался родоначальником новой династии королей шведских — Иваровичей. Дочь свою Эду (Öda) Ивар отдал в замужество конунгу Рёреку на острове Зеландии. Она, вскоре лишившись мужа, удалилась с большой дружиной знатных в Гардарику или Россию, где конунг Радбиарт принял ее под свое покровительство и после женился на ней. Старый Ивар, у которого не просили на то позволения, так оскорбился этой дерзостью, что с бесчисленным множеством кораблей отправился на восток, намереваясь опустошить все государство Радбиарта. Оно начиналось у Карельского (Финского) залива — и здесь хотел Ивар выйти на берег, но, разгневавшись на одного из своих сподвижников и бросившись на него из своей палатки, упал с корабля в море и погиб.

У Эды был от первого мужа сын Гаральд, прозванный (по большим желтым зубам) Гильдетандом — золотым зубом. Он овладел всеми землями своего деда в Швеции и Дании и сделался великим героем. От второго мужа, Радбиарта, был у Эды другой сын, которому Гаральд отдал в удел часть Швеции с городом Упсалой; но этот Упсальский владетель вскоре умер и оставил свою область сыну, Сигурду Рингу.

Сам Гаральд Гильдетанд жил на острове Зеландия в г. Лейре. Когда ему было уже 150 лет, то он от слабости беспрестанно лежал в постели и почти не мог ходить. Не было никого, кто бы защищал его царство от множества морских героев, которые со всех сторон начинали нападать на него. Это не нравилось его друзьям, и многие думали, что конунг жил уже довольно. Потому некоторые знатные решились умертвить его — и, когда он однажды сидел в ванне, начали наполнять ее деревом и каменьями, чтобы таким образом задушить старика. Но когда Гаральд заметил их намерение, то просил выпустить его, говоря: «знаю, что я вам кажусь слишком дряхлым: оно, может быть, и правда; но я не хочу умереть в ванне, а лучше умру достойно конунга». Тогда подошли его друзья и помогли ему встать. После того он отправил послов к Сигурду Рингу в Упсалу и велел сказать ему, что датчане находят Гаральда слишком старым, и потому он желает пасть, как прилично конунгу, в бою. Для того он просил, чтобы Ринг собрал войско, как можно огромнее, и с ним встретил Гаральда (он назначил ему и место встречи). Войско Гаральда собралось в Эрезунде (проливе между Зеландией и Швецией) и было так велико, что по кораблям как по мосту могли ходить через морской пролив. У Ринга было много отличных бойцов, особенно Рагвальд Мудросоветный и Старкотер, считавшийся первым воителем того времени. В войске Гаральда был знаменитейшим Уббе; сверх того там были три девы-щитоносицы, из которых одна держала знамя Гаральда. Сам он, велев поставить рать в боевой порядок, сел в колесницу, потому что не мог ходить. Тогда (около 740 г. от P. X.) произошло славнейшее в Скандинавской древности сражение на Бровальском поле (в Остготландии): старинные саги гласят, что нигде на севере не сражалось такое множество отборных воинов. Впереди полков Ринга шел воитель Рагвальд Мудросоветный — и на него обратился Уббе. Между ними началось грозное единоборство: наконец Рагвальд пал мертвый на землю. Потом Уббе повалил еще несколько воителей. Видя то, Ринг громко вскричал, что «стыдно давать одному человеку так превозноситься над целым войском; где же Старкотер, который прежде никогда не боялся идти на врага?» Старкотер пошел на Уббе — и посыпались мощные удары. Наконец дружины стали с обеих сторон между ними и разделили воителей. Уббе взял меч в обе руки и прорубил себе широкий путь сквозь вражеские полки, весь в крови по самые плечи. Наконец стоявшая позади всех Норвежская рать пронзила Уббе двадцатью четырьмя стрелами.

Против Старкотера выступила в бой одна из щитоносиц: сильным ударом она разрезала ему мясо на челюсти и подбородке. В ту же минуту подступил другой боец и сразил ее; а Старкотер вложил себе бороду в рот и стиснул ее зубами, чтобы таким образом удержать повисшее мясо — и был он в страшном гневе. Он врубился в датское войско, и множество героев пало от руки его. Видя значительную убыль людей в своих рядах, старый Гаральд стал на колена в колеснице — иначе стоять он не мог — и взял по коротенькому мечу в обе руки. Потом он велел везти себя в самую средину неприятелей, рубил и колол на обе стороны и таким образом повалил много людей — и казалось, что он очень мужествен и творит подвиги великие, судя по его старости. Наконец собственный его полководец, Бруне, ударил его дубиной по шлему: голова треснула — и конунг упал мертв из колесницы. Увидев, что она пуста, Ринг понял, что Гаральд убит. Он велел затрубить, чтобы остановили бой, и датчане приняли мир и пощаду, предложенные им. На следующее утро он велел отыскать тело Гаральда и по древним обрядам похоронил его в кургане с великой честью. Конунг Сигурд Ринг остался единодержавным владетелем всей Швеции и Дании.

Мы извлекли здесь самые резкие черты из 7-й и 8-й главы шестого рассказа; заглавие одной: Старость Гаральда Гильдетанда, а другой: Битва Бровальская. Это событие избрали мы предметом более подробного изложения потому, что оно пользуется особенной славой на Скандинавском севере. В переводе на язык совершенно другого корня невозможно передать характеристических достоинств, какими отличается рассказ в подлиннике. Автор умел сохранить в нем весь простодушный тон древних саг, откуда почерпнуты события; с намерением придал он даже своему языку колорит старины, употребляя нередко обветшалые слова и формы и приводя целиком речи героев в их наивно-оригинальном складе. При подробности изложения множество имен составляет неизбежное неудобство; но автор назначал свои рассказы не для того, чтобы их вполне усваивали памяти, а для того, чтобы посредством их получали верное понятие о жизни и духе старины Скандинавской — и этой цели достигает он совершенно тем впечатлением, какое производит на читателя. Мы, в своих выписках, будем стараться исключать все те собственные имена и вообще те подробности, без которых можно обойтись, ничего не теряя.

Смерть Сигурда Ринга (гл. 10-я) составляет предмет в высшей степени поэтический. Ринг был уже очень стар, но — не смотря на то — влюбился в прекрасную Альфсоль, дочь одного подвластного ему конунга. Он сватался за нее, но ее братья не согласились «выдать такую красавицу за такого старого и морщинистого старика». В гневе Ринг объявил им войну: они пали; войско их было разбито. Ринг велел отыскать Альфсоль. Но она уже не существовала: чтобы она никак не могла достаться Рингу, братья заблаговременно ее отравили. Получив один труп ее, Ринг не захотел жить долее. Он велел снести все мертвые тела на корабль; сам сел у кормила и положил Альфсоль возле себя. Потом приказал он зажечь корабль, поднял все паруса и при сильном ветре понесся в море, говоря, что хочет «явиться к Одину в величии, достойном славного конунга». Удаляясь от скалистых берегов, он сам себя пронзил мечом и таким образом пал мертвый над своею милой Альфсолью.

У него остался сын, могучий и прекрасный Рагнар. Это один из самых знаменитых героев Скандинавской саги. Так как и в русской литературе имя его уже известно, и наши поэты1 не раз пробовали воспользоваться им, то мы поместим здесь в целости (с ничтожными разве пропусками).

Седьмой рассказ. О Рагнаре Лодброке и его сыновьях

Глава 1. О Торе Боргариорте

В то время жил в Остготландии богатый и могучий ярл (граф), у которого была дочь необыкновенной красоты и редкого ума, по имени Тора. Ее прозвали Боргариортой потому, что она сидела в тереме, окруженном тыном, будто в укрепленном замке (borg), и красотою превосходила всех женщин, как лань (hjort) всех животных. Отец старался всячески тешить ее и подарил ей маленького прекрасивого змея. Сначала змей лежал кольцом в коробочке, но вскоре начал расти так быстро, что ему уже не было места в коробочке. Наконец он так вырос, что не помещался уже и в комнате, а лежал обвившись вокруг тына и был так велик, что голова сходилась с хвостом. Вместе с тем он сделался так зол, что никто не смел ходить к девушке, кроме человека, который кормил змея, а съедал он каждый раз целого быка. Отец Торы был всем этим очень недоволен и наконец положил обет, что выдаст дочь свою с большим приданным за того, кто убьет змея. Слух об этом разнесся далеко; но все так боялись змея, что никто не отваживался искать высокой награды.

Глава 2. Тора достается Рагнару

Рагнар, сын Сигурда Ринга, в то время был уже совершеннолетним, и на боевых кораблях своих странствовал далеко с доброю ратью, и уже считался непобедимым воителем. Он слышал об ярловом обете, но подавал вид, что не обращает на него никакого внимания. Между тем заказал он себе чудное платье из косматого меха и такую же шапку. Он велел варить их в смоле, потом валять в песке и дать им затвердеть. В следующее лето он с кораблями направил путь в Остготландию и там расположился в пустынном заливе. На другое утро, едва начало светать, надел Рагнар свое чудное платье, пошел один на берег и отправился к девичьему терему. Там увидел он змея, бросился на него с копьем, и прежде, нежели тот успел защититься, Рагнар нанес ему второй удар, налегая так сильно, что копье насквозь пронзило змея, и он так круто повернулся, что древко переломилось надвое. Змей обрызгал Рагнара гноем, но жесткое платье не дало ему проникнуть до тела. Рана змея была смертельна; он издыхал с таким ужасным шумом, что весь девичий терем дрожал. Проснулись женщины в высокой палате, и Тора выглянула в стенное отверстие (волоковое окно), чтобы посмотреть, что случилось. Она увидала перед домом огромного человека; но так как еще не совсем рассвело, то она не могла распознать его лица. Она спросила, кто он и что ему нужно. Рагнар отвечал песнью (у древних Скандинавов герои были по большой части скальдами: они разговаривали песнями; мы, для точности, переводим и стихи прозою):

«Для прелестной и разумной женщины я отважился на опасный подвиг; змей получил смертельную рану от пятнадцатилетнего витязя».

Он не сказал более ничего и тотчас ушел с отломанным древком — само копье осталось в ране у змея. Тора не знала, человек ли то был, или чародей-великан (особый род существ у древних скандинавов), потому что рост его был исполинский — не по летам его. Поутру все это рассказали ярлу; он вынул копье, которое было так тяжело, что немногие могли его держать. Тогда он велел созвать народ со всей земли, предполагая, что убивший змея, в доказательство того, принесет с собою отломанное древко. Рагнар на своих кораблях также услышал, что по близости назначено народное собрание. Он пошел туда со всею своею ратью и остановился с нею поодаль от толпы. Стали носить копье; когда оно дошло до Рагнара, он показал древко, которое совершенно приходилось к копью. Все увидели, что змея убил он. Ярл велел угостить богатым пиром Рагнара и его людей. Увидев Тору, герой удивился ее красоте и просил выдать ее за него. На это согласились, и пир превратился в великолепную свадьбу. Рагнар увез супругу в свои владения и прославился этим подвигом. За свое чудное платье получил он прозвание Лодброк2.

Глава 3. Смерть Торы Боргариорты

После того Рагнар стал править отцовскою землею. Сам жил он в Лейре (на острове Зеландия), а в Упсале сидел подвластный ему конунг, сын Гаральда Золотого-зуба, и управлял Швецией. Рагнар очень любил Тору; для нее оставался он по большой части дома в своем царстве, и уже не так много странствовал по морям, как бывало. Тора родила ему двух сыновей, Эрика и Агнара, которые оба выросли красивее и сильнее других людей, и сделались очень искусны во всяких опытах ловкости и силы (необходимая принадлежность воспитания скандинавов, род гимнастики). Случилось однажды, что Тора занемогла, и недуг ее так был жесток, что наконец она умерла. Это чрезвычайно опечалило Рагнара, и он сказал, что уже никогда не женится в другой раз. Теперь ему более не сиделось дома; он поручал своим приближенным и сыновьям править землею, а сам ходил воевать на морях, чтобы рассеять свое горе.

Глава 4. Об Аслеге

Сигурд Фафнисбане (т. е. истребитель змея Фафнера) в Германии был знаменитейшим героем всех народов, говорящих на северном языке. У него была дочь Аслега, которая воспитывалась у Геймера. Когда Сигурд был злодейски убит, то Геймер, опасаясь, что враги отца будут стараться умертвить и дочь, решился спасти ее. Он велел сделать себе огромную арфу, в которой спрятал девочку и с нею много золота и драгоценностей. Потом пошел он в Нордландию (Норвегию), неся арфу с собою. Когда ему встречались реки в пустынных рощах, он иногда выпускал девочку из арфы и давал ей умыться; в остальное время она всегда была заперта, и когда иной раз она плакала, воображая, что никого с нею нет, то Геймер ударял по арфе так искусно, что девочка успокаивалась и слушала.

После долгих странствований, он однажды вечером пришел к уединенному крестьянскому двору (в Норвегии). Тут жил только старик Оке со своей старухой. Грима (так звали хозяйку) была одна дома и спросила у Геймера, кто он. Он сказал, что он нищий и просит пристанища на ночь. Но когда он стал греться у печки, старуха при свете огня увидела, что из-под рубища его блестит золотое зарукавье, а из арфы высовывается богато-шитое платье. Грима согласилась на его просьбу, но сказала, что «в избушке ему плохой будет сон, когда старуха начнет болтать со своим стариком: для того она советовала ему лечь спать в амбаре». Так он и сделал. Когда, вскоре после того, пришел домой сам Оке, Грима рассказала ему, что было, и предложила «убить Геймера во сне; тогда им достанутся такие богатства, с которыми можно будет жить без трудов и забот». Старик отвечал, что «по нем, не хорошо обмануть гостя». Но Грима сказала: «Плохой ты мужчина; чего ты трусишь? Но вот что: или ты его убьешь, или я выйду за него замуж — и мы убьем тебя. А еще я тебе скажу, что он сегодня вечером, до твоего прихода, хотел ко мне приласкаться». Старик очень разгневался, и случилось так, как желала старуха. Они подкрались к амбару, и Оке топором зашиб спящего Геймера до смерти. Потом они принесли арфу в избушку и развели там огня. Они хотели раскрыть арфу, но она была так мудрено сделана, что они не сумели отпереть, а должны были разломать ее. Там нашли они много сокровищ, но также и девочку. Тогда старик сказал: «недаром говорят, что беда назовется к тому, кто обманет доверчивого гостя». Грима спросила у Аслеги, как ее зовут. Но Аслега ничего не отвечала, подавая вид, будто она немая. «Худо идет наше дело», сказал старик: «так я и пророчил; что нам теперь делать с этим ребенком?» Грима сказала: «выдадим девочку за свое дитя, и пусть она зовется Кракой по моей матери». «Никто не поверит», отвечал старик, «что такие безобразные и гадкие холопы, как мы, прижили такую пригожую дочку». «Тебе не придумать ничего путного», возразила старуха, «а уж я позабочусь о том. Надобно вымазать ей голову дегтем; так авось волосы не будут расти так проворно. Да еще надобно одеть ее в лохмотья и дать ей самую тяжелую работу». Так и сделали, и Аслега росла в великой бедности, и никогда не говорила, и считалась немой.

Глава 5. Рагнар находит Аслегу

В то время Рагнар Лодброк странствовал, воюя по морям, чтобы прогнать кручину о смерти Торы. Раз, летом, он стал держать путь к Норвегии, и вечером расположился с своими кораблями в одном заливе. Поутру послал он кормовщиков на берег печь хлеб. Они увидели близехонько избушку, куда и пошли, чтобы удобнее заняться своею работой; это и был домишка, где жила Крака. Она рано утром вышла на луг пасти хозяйский скот; но, увидев, что прибыло так много кораблей, начала мыться и чесать голову, не смотря на запрещение Гримы. Убравшись, она стала прекраснейшею женщиной, и волосы у нее были так длинны, что со всех сторон висели до самой земли. Потом она пошла домой, а кормовщики уже затопили печь. Они спросили у Гримы, ее ли дочь Крака. Грима отвечала, что ее. «Не равны же вы», сказали кормовщики: «она прекраснейшая девушка, а ты дурна как ведьма». Грима отвечала: «и меня находили очень пригожею в то время, когда я жила у отца в деревне, хоть теперь этого и не видно, потому что я много переменилась». Они попросили, чтобы Крака замесила тесто, сами же хотели печь и жарить хлеб. Крака принялась за дело, а кормовщики беспрестанно поглядывали на нее, забывая работу, так что весь хлеб пригорел. Когда они возвратились к кораблям, дружина стала требовать, чтобы их наказали за небрежность, потому что никогда еще хлеб не был испечен так дурно. Рагнар спросил, какая тому причина, и кормовщики сознались во всем, говоря, что с роду не видали такой красавицы. «Однако ж, она верно не так прекрасна, как была Тора», сказал Рагнар; но они стали уверять, что она ничем не хуже. Рагнару показалось это преувеличенным, и потому он приказал, чтобы несколько человек отправилось на берег узнать, правду ли он слышал; в противном случае кормовщики будут строго наказаны за оскорбление памяти Торы. В тот день была сильная буря, так что послы не могли пуститься в путь. Когда, на другой день, они собрались, то Рагнар прибавил, что «если Крака так же прелестна, как была Тора, то пусть придет к Рагнару, но только ни в платье, ни без платья, ни сытая, ни голодная, ни одна, ни в обществе». Послы отправились и нашли, что сказанное о красоте Краки не было преувеличено. И так они передали ей поклон и желание своего конунга. Грима, услышав то, сказала: «этот конунг, кажется, не в своем уме». Но Крака сказала, что «она исполнит его требование, только не прежде, как завтра». С этим ответом послы воротились к кораблям. На следующее утро Крака пришла к берегу. Перед тем она всю себя окутала своими волосами и покрыла их сеткой; она съела головку чесноку и взяла с собою пастушескую собаку старика-хозяина, и находила, что таким образом исполнила требование Рагнара. Она не прежде пошла на корабль, как получив обещание, что никто там не обидит ее; после чего Рагнар повел ее в свой шатер, и ему казалось, что он никогда не видывал такой прекрасной девушки. Они разговаривали с минуту, потом он запел:

«Могучий Отец вселенной! Ты бы совершил благо, если б милая дева захотела обнять меня».

Крака отвечала:

«Государь, ты обещал мне безопасность; держи слово! Крака пришла; ты отпусти ее в мире!»

Рагнар велел хранителю своих сокровищ принести парчовое платье Торы и подал его Краке с этими словами:

«Любишь ли ты наряды? Хочешь ли взять это платье, украшавшее лань-Тору? Ты его достойна. На нем играли ее белые руки. Она была прекрасна и любила меня до конца».

Крака отвечала:

«Не смею веять платья парчового, украшавшего лань-Тору; я его недостойна. Я — Крака в черном и грубом платье. Я на камнях у берега пасу коз каждый день».

«Теперь я поеду домой», прибавила Крака, «но если твои мысли не переменятся, пришли за мною в другой раз». Крака воротилась в избушку.


Cпасибо сказано
Вернуться к началу
 Профиль  
 Заголовок сообщения: Re: О Рагнаре Лодброке и его сыновьях (перевод Я.Грота, 1844 г.)
СообщениеДобавлено: 21 мар 2018, 20:33 
Администратор
 
Аватара пользователя


Зарегистрирован: 03 май 2017, 17:53
Сообщений: 22049
Медали: 53
Cпасибо сказано: 866
Спасибо получено:
19270 раз в 11997 сообщениях
Магическое направление:: Астрология, Рунология
Очков репутации: 70203

Добавить
Глава 6. Крака достается Рагнару

Рагнар отправился далее, но вскоре опять прибыл к месту, где жила Крака, и послал за нею. Тогда она пошла к старикам и сказала, что хочет уехать. Я знаю, сказала она, что вы убили моего благодетеля, и никто не сделал мне столько зла, как вы. Я не хочу мстить вам; но желаю, чтобы каждый день был для вас хуже прежних, а последний всех хуже. Она пошла к кораблям, где ее приняли хорошо. Вечером Рагнар пожелал отдыхать с нею, но Крака сказала, что и им самим и их наследникам более будет чести, если они подождут, пока не совершится свадьба дома в земле Рагнара — и он согласился. По возвращении туда, дан был богатый пир, на котором справили и свадьбу Рагнара. Он прижил с Кракою много сыновей. Старшего звали Иваром. У него во всем теле были хрящи вместо костей, так что он не мог ходить и должен был заставлять носить себя на носилках. Другого сына звали Бьёрном. Впоследствии ему дали прозвище Железный-бок, потому что он в бою никогда не носил брони, а ходил нагой, и народ думал, что, благодаря чарам, он не может быть ранен. Третьего звали Витсерком (Белой-сорочкой), а четвертого Рогнвальдом. Они выросли большими, сильными людьми и достигли большого искусства во всяких опытах удальства и проворства.

Глава 7. Сыновья Рагнара берут крепость в Англии

Старшие братья, Эрик и Агнар, воевали между тем в далеких странах, добывая себе земли и славу. Младшим братьям также наскучило сидеть дома, и они задумали отправиться искать хвалы и чести. Рагнар дал им корабли, на которых они и пустились в море: воевали много и всегда побеждали, так что и богатство их и рать увеличивались. Тогда Ивар сказал, что надобно бы им предпринять что-нибудь потруднее, чтобы действительно доказать свою удаль; он бы хотел, чтобы они напали на город Витабю (в Англии), потому что туда уже ходили многие храбрые конунги, да и сам их отец Рагнар, но все должны были удаляться с неудачею по причине мужества жителей того города и чар, которые там производятся. Братья согласились и поплыли к Витабю. Они велели брату своему Рогнвальду с небольшою дружиной остаться на берегу стеречь корабли, потому что он казался им слишком молод для такой жестокой битвы, какой они ожидали. Потом пошли они на крепость. Старинные саги повествуют, что там были две заколдованные телицы, которых мычанию никто не мог противостоять. Жители крепости снарядились к битве и пустили телиц на волю: они бросились вперед с таким мычанием, что войско ужаснулось. Это увидел Ивар, несомый на щитах. Он тотчас взял свой лук и застрелил обеих телиц, после чего бой начал принимать другой оборот. Между тем Рогнвальд, на берегу, сказал своей дружине: «счастливы мои братья и люди их, что могут так тешиться. Нас они здесь оставили, чтобы себе одним присвоить славу; пойдем же мы туда по собственной воле». Так и сделали — и Рогнвальд дрался с таким жаром, что скоро был убит; другие же братья, наконец, прогнали осажденных, взяли все их имущество, разрушили город и отправились домой.

Глава 8. Крака открывает, кто она

Эстен, подвластный Рагнару конунг в Упсале, был силен и умен, но коварен. Он был знаменитый жрец, и повествуют, что у него была заколдованная корова, по имени Себелья3, которой он приносил жертвы; когда в землю его приходили враги, он пускал на них Себелью — и ее чародейственное мычанье приводило их в такое смятение, что они начинали сражаться между собой. По всему этому конунга Эстена очень боялись, и он властвовал в мире.

Однажды летом прибыл туда Рагнар, и Эстен велел приготовить для него великий пир. У Эстена была дочь, по имени Ингеборга, кроткая и прекрасная, и ей приказано было наливать отцу и Рагнару во время пира. Тогда заговорили в дружине Рагнара, что для него бы почетнее было, если б супругою его была не крестьянская дочь, как Крака, а дочь конунга, как Ингеборга. Эти речи дошли наконец до самого Рагнара, и он нашел, что люди его не совсем неправы. И так он обручился с Ингеборгой, но свадьбу отложили до следующего лета. Рагнар поехал домой, запретив дружине говорить об этом обручении. Крака угощает его большим пиром, и вечером, когда они вместе отдыхают, спрашивает, нет ли каких новостей. Он отвечал, что никаких не знает. «Если ты не хочешь рассказывать новостей», говорит Крака, «то я расскажу: странно, что конунг обручился, когда у него есть супруга. Я же открою тебе, что я родом совсем не крестьянка, а дочь конунга, и по отцу и матери гораздо знатнейшей породы, нежели Ингеборга». «Кто же был твой отец?» спрашивает Рагнар. Она отвечает: «Сигурд Фафнисбане, а мать моя была Брингильда, щитоносица». «Не верится мне», сказал Рагнар, «чтобы их дочь звалась Кракой и выросла в лачужке». Но она возразила, что ее настоящее имя — Аслега, и рассказала все, что с ней было, и прибавила, что в знак правдивости ее, родится у нее сын со змеем в глазу. Через несколько времени Аслега в самом деле родила сына с этим знаком, почему и дано ему имя Сигурд Змей-в-глазу. Услышав то, Рагнар очень обрадовался, перестал думать об Ингеборге и любил Аслегу не менее прежнего.

Глава 9. Смерть Агнара и Эрика

Конунг Эстен счел себя и дочь свою очень обиженными, когда Рагнар не захотел исполнить своего слова. И так возникла вражда между обоими конунгами. Узнав о том, Агнар и Эрик снарядились воевать Швецию. Когда они спускали суда на воду, корабль Агнара наткнулся на человека, случившегося тут и задавил его. Рать приняла это за дурное предзнаменование; но братья не обратили на то внимания и пустились в Швецию. Там жгли и опустошали они все, что ни встречалось им, до самой Упсалы, где Эстен выставил против них большое войско. Две трети своих сил вместе с коровой Себельей скрыл он в ближнем лесу, а остальная треть раскинула свои шатры в поле. Когда пришли братья и увидели рать Эстена; то они, не считая себя слабее неприятеля, напали на него смело. Но во время битвы подошла остальная часть конунговой рати, и братьям стало трудно держаться против силы превосходной. Притом рассказывают, что их люди приведены были в такое смятение мычанием Себельи, что начали сражаться между собою. Однако ж Агнар и Эрик защищались мужественно и несколько раз пробивались сквозь полки Эстена. Наконец Агнар пал. Эрик, увидев то, дрался отчаянно, не боясь смерти. Наконец, однако ж, его одолели и схватили; после чего Эстен велел прекратить сечу. Потом пошел он к Эрику и предложил ему мир и пощаду, прибавляя, что в пеню за смерть Агнара отдает Эрику дочь свою Ингеборгу. Но Эрик запел:

«Не хочу ценою брата покупать объятий девы; не хочу слышать, как Эстена будут приветствовать именем убийцы Агнара. Тогда не стала бы мать плакать обо мне; дружина не стала бы пить (торжествовать) моей памяти. Пусть лучше я пронзен буду остриями копий».

Он попросил, чтобы люди его с миром ехали домой, и чтобы в земляной вал велено было воткнуть ряд копий, остриями вверх, на которые и бросить его. Эстен сказал «быть так, хотя Эрик и выбрал то, что для нас обоих будет гибельно». Когда поставили копья, Эрик снял с руки кольцо и, отдав своим людям, чтобы отнесли его Аслеге, запел:

«Несите поспешно весть: пали бойцы Эрика. Горько станет тосковать Аслега, когда услышит о моей смерти, и расскажет ее мачеха своим сыновьям».

Его бросили на копья; он увидел над собою ворона и запел:

«Ворон каркает над моею головою. Он хочет употребить меня на сытный обед. Так-то он платит мне за столько жарки́х, которые я ему резал в боях».

Он кончил жизнь с великим мужеством, а люди его отправились назад в Лейре. При их возвращении Аслега была одна дома, потому что Рагнар уехал в поход и сыновья его также. Люди вошли к ней и сказали, что они воины Агнара и Эрика. Тогда она с большим беспокойством спросила, какие вести они принесли? не пришли ли шведы в родную землю, или пали сыновья конунга? Люди рассказали, как что было, и когда речь зашла о песни Эрика при посылке кольца Аслеге, они заметили, что она роняла слезы, на вид подобные крови и твердые как градины, тогда как ни прежде, ни после никто не видел, чтобы она плакала. Она сказала, что теперь она одна и ничего не может сделать, но со временем заставит отмстить смерть Агнара и Эрика, как будто б они были ее собственные сыновья.

Глава 10. Аслега и ее сыновья

Вскоре возвратились ее собственные сыновья из Англии. Они рассказали ей о смерти Рогнвальда, и она стала тужить о нем, но не много, говоря: «я предвидела, что он не долго будет жить для славы. Но вот что я вам поведаю: Агнар и Эрик, храбрейшие герои, пали, и вам будет стыдно, если вы не поможете мне отмстить их смерть». Ивар без костей отвечал: «никогда не пойду я в Швецию воевать против конунга Эстена и его чар». С тем согласились и братья его. Тогда Аслега сказала: «а я знаю, что Агнар и Эрик, хотя и пасынки мои, не преминули бы отмстить вашу смерть». Ивар отвечал: «нечего тебе подстрекать нас такими песнями; мы лучше тебя знаем, какие там опасности ожидают нас». Аслега сказала, что они плохие воины, когда так боязливы, и хотела она уйти прочь, не могши преклонить сыновей. Но Сигурд Змей-в-глазу, которому было всего три зимы от роду, слышал этот разговор. Он сказал: «если ты, матушка, того так желаешь, то я через три дня пойду на конунга Эстена; и недолго ему властвовать в Упсале, если мои Дизы (так назывались богини судьбы, особые у каждого человека) меня не оставят». «Ты, мое детище», сказала Аслега, «ведешь себя хвально; но что мы сделаем вдвоем?» Тут устыдились старшие братья и наконец также обещали свою помощь. И так вооружили сильное войско против Швеции. Часть его должна была идти сухим путем под предводительством Аслеги, а сыновья отправились морем с судовою ратью. После оба войска сошлись в определенном месте и начали огнем и мечом опустошать Швецию, умерщвляя все, что было живого.


Cпасибо сказано
Вернуться к началу
 Профиль  
 Заголовок сообщения: Re: О Рагнаре Лодброке и его сыновьях (перевод Я.Грота, 1844 г.)
СообщениеДобавлено: 21 мар 2018, 20:34 
Администратор
 
Аватара пользователя


Зарегистрирован: 03 май 2017, 17:53
Сообщений: 22049
Медали: 53
Cпасибо сказано: 866
Спасибо получено:
19270 раз в 11997 сообщениях
Магическое направление:: Астрология, Рунология
Очков репутации: 70203

Добавить
Глава 11. Падение конунга Эстена

Жители бежали от неприятелей к конунгу Эстену. Он догадался, кто были вторгнувшиеся витязи, и стал призывать к себе изо всей Швеции всех, кто только мог владеть оружием. Таким образом он собрал большое войско, с которым и пошел на сыновей Рагнара, и произошло жестокое сражение. Старики повествуют, что и корова Себелья опять была в войске Эстена, и своим мычанием привела неприятелей в такое замешательство и ужас, что все они, кроме сыновей Рагнара, сражались между собой. Между тем Ивар велел сделать себе такой огромный лук, что никто кроме него самого не мог владеть им. Потом приказал он нести себя посреди рати. Люди увидели, что он без всякого труда натягивал свой лук, как самый гибкий прут. Вдруг тетива ударила с таким шумом, какого они с роду не слыхивали, и тем разом Ивар вышиб у Себельи оба глаза. Она повалилась, но вдруг, вскочив, опять ринулась вперед, мыча страшнее прежнего. Тогда Ивар велел носильщикам бросить его на Себелью, и при этом он для них сделал себя легче ребенка; когда же свалился на спину Себельи, то стал тяжелее горы, так что совсем раздавил ее до смерти. После того братья стали ободрять свое войско, и Бьёрн и Витсерк храбро прошли сквозь полки Эстена, так что изрубили большую часть их, а остальные обратились в бегство. Наконец пал и сам конунг Эстен. Тогда братья велели прекратить бой и даровать пощаду оставшимся в живых, и отправились домой.

Глава 12. Сыновья Рагнара берут Вифильсборг

Сыновья Рагнара были постоянно в походах, и Сигурд Змей-в-глазу вскоре вырос так велик, что мог воевать вместе с ними. Однажды они пришли к сильной крепости, а имя ей было Вифильсборг, и решились напасть на нее; но при всем своем удальстве не могли взять крепости. Тогда начали они осаждать ее; но, напрасно бившись полмесяца и употребив разные воинские хитрости, потеряли надежду и сбирались ехать прочь. Но жители крепости вышли на вал и разостлали драгоценные ткани и ковры, и принесли много золота и серебра, и сказали насмешливо, что считали сыновей Рагнара храбрее других людей, а теперь узнали, что ошибались. Потом жители крепости ударили в щиты и стали ободрять друг друга громкими воинскими кликами — чем Ивар так был поражен, что заболел, и положили его в постель. Он лежал целый день и не мог сказать ни слова; а вечером захотел он поговорить с Бьёрном, Витсерком, Сигурдом и разумнейшими из их людей. Он им поведал, что изобрел воинскую хитрость, которою они и воспользовались. Ночью они тайком вошли из своих шатров в близлежащий лес и нарубили себе большие вязанки дров, которые сбросили у самой стены крепости. Они продолжали эту работу, пока Ивар не нашел, что уже довольно дров нанесено. Тогда они зажгли костер, и такое поднялось пламя, что стена лопнула и пошатнулась. Тут они стали разбивать ее пращами и успели во многих местах вломиться в нее. Они убивали там всякого человека, которого встречали, грабили всякое имущество и сожгли всю крепость. Потом пустились в далекие страны и всюду опустошали южную Европу, намереваясь остановиться не прежде, как когда возьмут Рим. Однажды встретили они седого клюконосца (нищего), который сказал им, что обошел много земель. Они спросили его, далеко ли до Рима. Тогда им показал он два железные башмака, совсем истертые, говоря, что износил их на пути из Рима. Братьям показалось, что тот путь для них слишком долог; потому они воротились и продолжали свои опустошения, так что ни одна крепость не избавилась от них. Они очень прославились, и все их боялись, и не было ни одного ребенка, который бы не говорил с ужасом о сыновьях Рагнара.

Глава 13. Поход Рагнара в Англию

Между тем Рагнар сидел с Аслегой дома в своем царстве, не зная в точности, где сыновья; однако ж он часто слышал, как их хвалили и как отзывались, что «никто не может сравниться с сыновьями Рагнара». Тогда Рагнар почувствовал опять великую охоту пойти воевать, чтобы его старая воинская слава не заржавела, считая себя не хуже своих сыновей. Он стал думать, куда бы ему отправиться. В молодости он покорил конунга Гама в Англии; но теперь сын Гамы Элла взбунтовался. Рагнар решился его смирить и для того велел построить два огромные корабля и вооружил сильное войско. При вести о том, все конунги окружных стран стали бояться за себя и тщательно оберегать все земли. И когда Аслега спросила: «куда он сбирается?», то он отвечал ей: «в Англию». Она сказала, что «для того надобно бы ему иметь поболее кораблей». Но Рагнар отвечал: «не трудно со многими кораблями завоевать Англию; но завоевать ее с двумя кораблями — то был бы подвиг беспримерный». Аслега возразила, что большие корабли не войдут в английские гавани, а должны будут потерпеть крушение на краю моря4. Но Рагнар взял твердое намерение, и нельзя было переубедить его — и как скоро подул попутный ветер, он велел рати сесть на корабли. Аслега проводила его до берега и сказала, что «теперь она наградит его за парчовое платье Торы, которое некогда получила от него». Потом она вручила ему бело-серую шелковую сорочку и запела:

«Дарю тебе шелковую сорочку; она не шитая, а из бело-серых волос вся целиком соткана. Кровь твоя не польется, меч не уязвит тебя, когда будешь в сорочке, благословенной великими богами».

Рагнар принял дар и сказал, что последует совету. Потом он отправился; но при его отъезде всякий легко мог видеть, что эта разлука очень огорчала Аслегу.

Глава 14. Смерть Рагнара Лодброка

Рагнар поплыл в Англию, но буря разбила его корабли о берег. Однако ж люди его спаслись с оружием своим, и Рагнар тотчас начал опустошать и покорять ту землю. Но конунг Элла, узнав через лазутчиков о походе Рагнара, стал собирать сильное войско, призывая к себе из целой Англии всех, кто мог владеть оружием и сидеть на коне. Элла распустил во всем своем войске приказ, чтобы «только против Рагнара никто не подымал оружия; ибо, говорил Элла, у Рагнара есть сыновья, которые не дадут нам покоя, если он падет в нашем крае». Рагнар же надел шлем и шелковую сорочку, подаренную ему Аслегой; других доспехов он не взял. Началась битва — и так как у Рагнара было гораздо менее людей, то вскоре большая часть их пала. Сам он весь день ходил взад и вперед сквозь полки Эллы, нанося смерть и такие тяжкие удары, что никто не мог устоять против них. Наконец все его люди пали, а сам он был стиснут между щитами и таким образом схвачен. У него спросили: «кто он?», но он не отвечал. Тогда Элла выговорил: «еще хуже ему будет, если не скажет нам своего имени». Потом он велел бросить Рагнара в змеиную яму с тем, чтобы его тотчас вытащили, если он объявит, что его зовут Рагнаром. Рагнара повели к змеиной яме и бросили туда, однако ж змеи его не тронули. Тогда люди сняли с него шелковую сорочку, и со всех сторон повисли на нем змеи. Тут Рагнар стал говорить: «захрюкали бы поросята, когда бы узнали, в какой беде старый боров». Но люди и тут не догадались, что это Рагнар, и оставили его в яме. Тогда он начал воспевать свои прежние подвиги и свои 50 побоищ, и песни той имя Бъяркамаль. Вот часть ее:

«Мы рубились мечами5. Не долго я мешкал, когда пошел в Готландию и умертвил змея. Тогда получил я Тору. После стали меня звать Лодброком за то, что я низложил змея в бою».

«Мы рубились мечами. Я молод был, когда мы на востоке в Эрезунде кровь черпали для диких волков и готовили пищу для птиц желтоногих. Звонко мечи ударялись о шлемы. Ворон гулял в крови, и море далеко окрашено было кровью».

«Мы рубились мечами. Рано утром бежал поклонник (слуга) леповласой девы и собеседник вдовы. Видел я, как разбивались щиты и проливалась жизнь бойцов. Мне было, как если б я на первом месте (за пиром) целовал молодую вдову».

«Мы рубились мечами. Для героя — всего прекраснее, в буре копий, пасть израненным впереди всех. Часто всех более горюет тот, кто не бывал в грозных битвах. Тяжело храброму ободрять робкого».

«Мы рубились мечами. Считаю справедливым, чтобы в беседе мечей один шел на одного. Одному не бежать от другого — в том древле бойцы полагали знатность. Друг дев пусть будет всегда бодр в шуме оружий».

«Мы рубились мечами. Я всегда слышал, что мы повинуемся закону Норн (богинь судьбы) и что нами правит Рок. Не думал я, что Элла прекратит мою жизнь, когда я приплыл к его берегам, и разгонял его людей, и вокруг берегов Шотландии резал жарко́е для волков».

«Мы рубились мечами. Безмерно радуюсь, что скамьи Одина ждут меня налощенные. Скоро будем пить мед из резных рогов. Не боится смерти, не плачет добрый воин у дверей Валгаллы. Не с жалобным воплем конунг приходит в палаты Одина».

«Мы рубились мечами. Здесь ярую битву возжгли бы сыновья Аслеги, если б узнали свирепый поступок со мною, как жестоко меня раздирают змеи. Я дал матери сыновей, чтоб дух их был храбр».

«Мы рубились мечами. Скоро быть здесь погребальному пиру; великую боль терплю от змея, что сидит у меня в сердечной палате. Предрекаю, что копье будет стоять в крови Эллы: удалые молодцы не останутся праздны».

«Мы рубились мечами. Я пятьдесят раз был в великих побоищах с острыми мечами. Рано начал я воевать, и думаю, нет между народами конунга, более меня славного. Теперь боги меня зовут; не жалуюсь на смерть».

«Поспешим прочь отсюда! Домой зовут Валькирии (девы воинские), посылаемые нам Одином на поле брани из палаты, убранной светлыми щитами. Весело буду я с богами пить мед на первом месте. Миновались часы жизни. Улыбаясь умру».

Рагнар умер мужественно и славно — и после того был вытащен из змеиной ямы.

Глава 15. Послы Эллы

Когда люди пересказали Элле слова Рагнара, то он ясно увидел, что то был Рагнар, и потому сильно встревожился и стал бояться его сыновей. Наконец он решился отправить к ним послов и предложить пеню за отца. Послам поручил он сверх того внимательно наблюдать, что каждый из них будет делать при вести о смерти Рагнара. Когда послы пришли к братьям, то Сигурд и Витсерк сидели и играли в зернь; Ивар же попросил послов рассказать дело подробно, как было. Они стали рассказывать, и когда дошли до слов Рагнара: «захрюкали бы поросята», и т. д., то Бьёрн так крепко сжал древко копья, что на нем вдавился отпечаток руки; и когда рассказ был кончен, то он так сильно потряс то копье, что оно расщепилось. Витсерк так стиснул игральную доску, которую держал в руках, что из-под каждого ногтя брызнула кровь. Сигурд сидел и скоблил себе ноготь ножом и слушал рассказ так внимательно, что не заметил, как доскоблился до кости — но ему до того не было нужды. Ивар подробно расспрашивал обо всем — и лицо его становилось то сине, то бело, то багрово. Витсерк хотел тотчас же изрубить послов, но Ивар отпустил их в покое. Услышав, что братья делали во время рассказа, Элла сказал: «всего более надобно нам бояться Ивара, хотя и у других не доброе должно быть на уме». Он велел тщательно оберегать свое царство, чтобы никто не мог напасть на него врасплох.


Cпасибо сказано
Вернуться к началу
 Профиль  
 Заголовок сообщения: Re: О Рагнаре Лодброке и его сыновьях (перевод Я.Грота, 1844 г.)
СообщениеДобавлено: 21 мар 2018, 20:36 
Администратор
 
Аватара пользователя


Зарегистрирован: 03 май 2017, 17:53
Сообщений: 22049
Медали: 53
Cпасибо сказано: 866
Спасибо получено:
19270 раз в 11997 сообщениях
Магическое направление:: Астрология, Рунология
Очков репутации: 70203

Добавить
Глава 16. Поход сыновей Рагнара в Англию

Братья готовились к мести; но Ивар сказал, что «он не хочет в том участвовать и воевать против Эллы, который был неповинен, ибо Рагнар сам сделался причиною своей гибели». Братья на то разгневались и сказали, что «они готовы потерпеть такой стыд, не смотря на волю Ивара: и прежде они столько раз били неповинных людей, что теперь не для чего избегать того». Потом начали они собирать войско; но к ним стало являться не много ратников, когда разнеслась молва, что Ивар, которого мудрость все уважали, не хочет участвовать в войне. Однако ж братья отправились. Но Элла уже их ожидал с несметною ратью, так что они были совершенно разбиты и побежали назад к своим кораблям. Ивар был с братьями, хотя и не участвовал в битве. Он сказал, что «лучше идти к конунгу Элле, и взять пеню за отца, нежели еще раз потерпеть такое поражение». Витсерк отвечал, что «никогда не возьмет пени за отца, и что они в этом деле не хотят быть заодно с Иваром». После чего они поплыли домой. Ивар же пошел к конунгу Элле, потребовал пени за смерть отца. Элла не хотел верить Ивару, пока тот не поклялся, что никогда не будет воевать против Эллы. Тогда Ивар попросил в пеню за отца такой участок земли, который бы он мог покрыть воловьей кожей. Элла нашел, что такая пеня не велика — и согласился. Ивар достал себе большую воловью кожу и велел долго смачивать и вытягивать ее, а потом разрезать на тончайшие ремешки, из которых он связал один предлинный ремень. Им окружил он большое место на валу и там заложил крепость, которую назвал Лундуной (Линкольн в Англии). Туда перебралось множество людей, потому что Ивар сделался известен своим гостеприимством и добрыми советами, которыми он часто руководил даже самого конунга Эллу. Прожив так несколько лет, послал он к братьям и потребовал от них своей доли в движимом наследии Рагнара — и получил тогда много великих сокровищ, которыми снискал себе дружбу всех английских вельмож и склонил их к обещанию, что они, в случае войны, останутся смирны. Потом послал он сказать своим братьям, чтобы они из всех своих стран собрали войско и пошли в Англию на Эллу. Тогда они поняли хитрость Ивара и поступили, как он желал. Как скоро Элла сведал о их прибытии, он велел собирать своих людей, но их явилось очень мало. Ивар поехал к Элле и сказал, что «должен сдержать клятву королю, но не хочет сражаться против своих братьев, а лучше постарается примирить их». Потом пошел он к братьям и стал их уговаривать, чтобы тотчас напали на Эллу, пока его рать так слаба. После того возвратился он к Элле, уверяя, что братья не захотели принять его посредничества. В то же время братья напали на рать Эллы и наступали так горячо, что скоро истребили всех его людей, а его самого взяли в плен. Ивар не сражался против Эллы по причине своей клятвы; но теперь он явился и сказал, что «надобно бы вспомнить, какой смертью Элла умертвил их отца». И так, по повелению Ивара, был вырезан орел на спине Эллы6, то есть, со спины срезали мясо и в рану насыпали соли, а потом отделили ребра от хребта и отогнули их, как крылья у орла, и сквозь рану ту вынули легкие. Таким образом, Элла был жестоко терзаем и мучим прежде, нежели умер, и тогда братья нашли, что вполне отмстили смерть своего отца Рагнара.

Глава 17. Раздел земель

Ивар удержал для себя то царство в Англии, которое принадлежало Элле, оставив прочие земли Рагнара своим братьям. Швецию взял Бьёрн Железный-бок; Витсерк получил Ютландию и южные берега Балтийского моря. Когда он однажды воевал против ------, то, побежденный сильным войском, был схвачен, и выбрал такой род смерти, чтобы его сожгли на костре из человеческих голов. Эти братья совершили много великих походов. Когда же они умерли, то люди их ездили в далекие страны искать себе новых повелителей — и таким образом бывали у многих богатых князей и сильных государей, но нигде не могли найти таких военачальников и воинов, каковы были Рагнар и его сыновья.

*

Жизнь и подвиги Лодброка, жившего в VIII веке и, следовательно, современника Карлу Великому, составляют предмет особой, весьма длинной саги. Само собой разумеется, что Фрюксель представил ее в сокращенном и очищенном виде, в котором она, для людей, непосвященных во все таинства Скандинавской древности, доступнее, нежели в своей первобытной, местами очень грубой форме. Но при такой обработке, сообразной с назначением своего исторического труда, автор не изгнал из рассказа своего той простоты, того сказочного тона и всех тех качеств, которые составляют, так сказать, душу старинного предания. Это, надеемся, можно, хотя отчасти, чувствовать в нашем переводе, как он впрочем ни слаб. В его несовершенстве мы сознаемся охотно, но должны прибавить, что оно, при разнородности языков славянского корня с германскими, не могло бы быть вполне устранено даже и значительным талантом. Мы могли несколько приблизиться к подлиннику только старанием сохранить всю безыскусственность и все краски рассказа, передавая мысль за мыслью, как можно, точнее. Поэтому мы не боялись частого повторения одних и тех же слов, и всегда предпочитали самое простое выражение мудреному. В этом отношении Фрюксель — истинный мастер; нигде, особенно в 1-ой части, нельзя найти у него оборотов изысканных, книжных.

В восьмом рассказе повествуется об Ансгарии и о том, как в Швеции проповедовалось христианское учение. Ансгарий родился в Германии, где истинная вера тогда (в IX-м столетии) уже была введена. Сделавшись монахом и прославившись своими добродетелями, он послан был императором франков, Людовиком Благочестивым, проповедовать христианство в Ютландии. Потом он был два раза и в Швеции, где имел некоторый успех, но, после его удаления, учение Евангелия подверглось там гонению.

Эрик Победоносный (Segersäll), предмет девятого рассказа, по примеру своих предшественников, сперва разделял верховную власть в Упсале с соправителем — братом своим Олофом; но, по смерти Олофа, он не допустил своего племянника к участию в правлении, и таким образом уничтожил обычай двудержавства, заменив соправителя сановником, который стал называться ярлом (графом) Швеции. Эрику наследовал сын его Олоф-младенец (Skotkonung)7, так названный потому, что он, еще при жизни отца объявленный преемником, в то время (983 г.) был двухлетним ребенком. Современник Владимира Великого, он имеет и однородное с ним значение в истории, быв первым христианским королем8 Швеции. Его имя служит заглавием десятого рассказа. Так как в его время были частые сообщения между странами по обе стороны Балтийского моря, то мы несколько долее остановимся на рассказе о нем.

Мать Олофа-младенца, Сигрида Сторрода, знаменитая своей красотой, была так высокомерна (это выражается и ее прозванием), что Эрик Победоносный развелся с ней, и она отправилась в Вестготландию, где супруг предоставил ей обширные владения. Туда приезжал свататься за нее какой-то князь из ------, по имени Вифавальд9; но гордая Сигрида, напоив гостя медом, велела сжечь его в своей палате вместе с другим конунгом, приехавшим с той же целью из Норвегии. «Я выучу, сказала она, мелких владетелей приходить свататься за меня». В то время властвовал в Норвегии король Олоф Триггвасон, который, в Англии, принял христианскую веру. В Норвегии овладел он верховной властью, умертвив прежнего конунга, Гакона ярла. После того он также сватался за Сигриду; но так как она не хотела по его требованию переменить веру предков, то он с бранью ударил ее по лицу своей перчаткой. Сигрида встала, говоря: «этот удар будет твоей смертью!» и они разошлись. Сигрида вышла за датского короля Свена Двойную-бороду (Tveskägg), и беспрестанно возбуждала его и своего сына, Олофа-младенца, против Олофа Триггвасона.

Возникла вражда между Свеном Датским и князем Буриславом10 в Виндландии (стране, которая после называлась Венден — южные берега Балтийского моря, где жили Венды). Они примирились на том, чтобы Бурислав женился на сестре Свена. Но Тири — так ее звали — решительно отказалась от этого брака, потому что Бурислав был язычник, а она христианка. Ее увезли насильно; но она вскоре бежала и явилась в Норвегии к Олофу Триггвасону, убеждая его идти в Виндландию, чтобы выручить оттуда ее богатое приданое. Раз, весною, Олоф достал прекрасную розу и с ней отправился в жилище Тири, но застал ее в слезах. Он подал ей редкую розу; но Тири сказала, что получала от отца своего драгоценнейшие подарки, и стала укорять Олофа, что он боится идти через Данию, потому что там властвует ее брат Свен. Олоф Триггвасон с гневом отвечал, что он не боится Свена Двойной-бороды, собрал 60 кораблей и поплыл в Виндландию, взяв Тири с собой.

Пока он был в Виндландии, где добром умел склонить Бурислава к возвращению приданого Тири, против него вооружились соединенными силами Олоф-младенец, король Шведский, Свен Датский и Эрик ярл11, сын прежнего короля норвежского, убитого Триггвасоном. Они все вместе ожидали его со своими кораблями у острова Свольдера (близ берегов Померании), мимо которого он должен был проплыть на обратном пути. Корабль самого Олофа Триггвасона, по имени Змей длинный, был необыкновенно велик и прекрасен: он весь был выкрашен и позолочен, к тому же так длинен, что на каждой стороне было по 58 весел, и так высок, что палуба его высоко подымалась над всеми другими. Как скоро этот корабль подплыл к острову, тотчас все неприятельские суда пошли ему навстречу; но король встал на корме и громко закричал: «сейчас опустить паруса! Я никогда не спасался бегством: жизнь моя во власти Бога; но никогда не побегу». Он еще закричал, чтобы связали корабли; так и было сделано. Началось жаркое сражение (в 1000-м году); с трех кораблей Олофа брошены были якоря на суда Свена, которые таким образом и не могли уже отделиться. Норвежцы в пылу сечи забывали, что они на море. Многие бросались за край корабля и падали в воду. Олоф Триггвасон весь день стоял на корме, сражаясь горячо, по большей части копьем, которым владел так искусно, что мог в одно время метать обеими руками. Однако ж многочисленнейший неприятель более и более осиливал его. Сам Олоф был ранен; при нем оставалось уже только восемь человек: тогда он поднял щит над головой и стремглав бросился в море; так поступили, один за другим, и последние сподвижники его: но их всех спасли победители и отпустили. Самого Триггвасона не могли найти: потонул ли он, или также спасся — достоверно не знают; но то несомненно, что он более не являлся в Скандинавию. Тири умерла с тоски. Все стали говорить, что такого короля никогда уже не будет у Норвегии. Теперь союзники разделили ее между собою: одну часть получил Свен Двойная-борода, другую Эрик ярл, а третью Олоф-младенец.

После Ансгария христианство оставалось в Швеции без всякого попечения; наконец, в это время, прибыл туда из Англии святитель Сигфрид, и опять начал проповедывать там Евангелие. В 1001 году принял от него крещение сам Олоф-младенец, бывший таким образом первым христианским королем Швеции. Так как прежние языческие жертвоприношения уже не могли производиться в Упсале под его ведением; то он, оставив старинный титул Упсальского конунга, стал называть себя королем Швеции. Он содержал великолепный двор, и был духом горд, самолюбив, высокомерен, подобно матери своей Сигриде Сторроде. Но войны он не любил и без сопротивления дал врагам завладеть всеми землями вокруг Финского залива, которые Эрик Победоносный прежде завоевал для Швеции.

У того Норвежского владетеля, которого Сигрида Сторрода сожгла вместе с Висивальдом, остался сын Олоф, по отцу Гаральдсон. Он в детстве принял крещение и воспитывался в Норвегии. Олоф был очень храбр и умен и всем лучше других. В истории известен он более под именем Святого, а современники часто называли его, за дородность, Толстым. Он рано прославился морскими походами и, наконец, покорил всю Норвегию и соединил ее в одну державу. Олоф-младенец, король шведский, имевший, как описано, также удел в Норвегии, стал ненавидеть Олофа Гаральдсона, не называл его иначе, как Толстым и готовился к мести. Король Норвежский предлагал ему мир и сватался за дочь его Ингегерду; но отец не хотел и слышать о том. Тогда послы Гаральдсона решились обратиться с этим делом к народному собранию в Упсале. Но наперед хотели они поговорить с судьей Торгню, мужем знаменитым по уму и смелости. Он был уже очень стар, а борода его так разрослась, что покрывала все его тело и доходила до колен, когда он сидел на своем высоком стуле. По просьбе послов, Торгню обещал им свою помощь на собрании народном. Действительно, когда множество людей изо всего царства сошлось в Упсале, и король, в присутствии всех, опять с бранью отказал в просьбе послов; то встал Торгню и с ним все крестьяне (владельцы земли, важное сословие в древней Скандинавии), и народ с шумом стал тесниться вперед, чтоб услышать, что скажет Торгню. Сперва, он стал сравнивать тогдашнего шведского короля с прежними, упрекая его в самовластии, надменности, недоступности и в том, что он по беспечности утратил часть земель своих, а хочет покорить Норвегию, о чем не думал никто из прежних королей. И потому, сказал он, мы крестьяне хотим, чтобы ты король Олоф помирился с Олофом Толстым, королем норвежским, и выдал за него дочь свою Ингегерду. В противном случае он грозил королю смертью. Олоф объявил, что соглашается с желанием народа — и Ингегерда обещана Олофу Норвежскому.

Обещание однако ж не исполнилось. Когда жених приехал на границу за невестой, то ему вместо Ингегерды предложили сестру ее, на что он согласился, потому что и эта принцесса славилась своими совершенствами. Ингегерда же была выдана за Великого Князя Ярослава в Гардарике (т. е. ------); отправляясь туда, она взяла с собой Рагвальда ярла. Все это так раздражило народ против Олофа-младенца, что вспыхнул сильный мятеж: для прекращения его, король, по совету друзей своих, согласился признать сына, Якова, своим соправителем. Так как народу не нравилось христианское имя Яков, то его стали называть Анундом12. Олоф же младенец принужден был ехать навстречу к Олофу Гаральдсону и заключить с ним мир.

Король норвежский царствовал строго и самовластно, не щадя особливо язычников, которые не хотели принять христианскую религию. Этим возбудил он народ против себя; многие удалялись из его земель к Кануту богатому, властвовавшему в Дании и в Англии, и когда Канут вскоре сам пришел в Норвегию, то Олоф Гаральдсон должен был бежать. Он отправился через Швецию в Россию к В. К. Ярославу и супруге его Ингегерде. Наместо его Канут посадил в Норвегии наместника; когда же этот наместник через год умер, то Олоф Святой поехал назад. Олофа-младенца уже не было в живых, и в Швеции Анунд-Яков один был королем. С его помощью изгнанник-король собрал там войско и пошел к Трондгейму (Дронтгейму). Но крестьяне норвежские ополчились несравненно в превосходнейшей силе и ждали его: он пал в кровопролитном сражении (г. 1030); остатки его разбитой рати разсеялись. В Швеции после Анунда-Якова царствовал старший брат его, который умер бездетен и таким образом был последним шведским королем из рода Ивара.

*

Этим оканчивается 1-я часть истории Фрюкселя. Жалеем, что должны были по большей части сокращать занимательные и дышащие свежестью рассказы его; но надеемся, что и из наших извлечений уже видно, до какой степени Швеция богата поэтическими преданиями старины. Положим, что многие из них смешаны с вымыслом, с баснословием; но и в этом виде они чрезвычайно драгоценны, как выражение умственной жизни народа в известную эпоху, и следовательно сами по себе служат историческим фактом особого рода. В них отразилось все воззрение древних скандинавов на мир, с их нравами, обычаями и верованиями. В этом отношении русская литература по справедливости может позавидовать литературе наших западных соседей: известно, что от славянской старины не осталось почти никаких памятников. Что мы знаем о быте языческих жителей древней Руси, о их понятиях и вере? Едва дошли до нас имена немногих богов славянских, и то не все достоверны. Подымется ли когда-нибудь завеса с отечественной старины? Надежды мало, потому что, по всей вероятности, русским славянам, до принятия христианской веры, неизвестно было искусство письма.

Говоря о странствованиях героев скандинавских в Россию, мы не сочли нужным пускаться в критические исследования, потому что пишем не собственно для ученых, а вообще для образованных читателей. Более любопытные могут раскрыть два первые тома Истории Карамзина, где, частью в тексте, частью в примечаниях, упоминается о тех известиях саг скандинавских, которые относятся к ------. Мы здесь не пользовались также превосходной Критической Историей Швеции, написанной упсальским профессором Гейером: мы желали только доставить любителям истории приятное чтение в нескольких очерках скандинавской старины, заимствованных из книги увлекательной — что, по мере сил и досуга, станем продолжать и впредь от времени до времени.

Гельзингфорс, Я. Грот.


Cпасибо сказано
Вернуться к началу
 Профиль  
 Заголовок сообщения: Re: О Рагнаре Лодброке и его сыновьях (перевод Я.Грота, 1844 г.)
СообщениеДобавлено: 21 мар 2018, 20:39 
Администратор
 
Аватара пользователя


Зарегистрирован: 03 май 2017, 17:53
Сообщений: 22049
Медали: 53
Cпасибо сказано: 866
Спасибо получено:
19270 раз в 11997 сообщениях
Магическое направление:: Астрология, Рунология
Очков репутации: 70203

Добавить
Примечания

1. см. у Н. М. Языкова: Песнь короля Регнера.

2. т. е. косматые брюки. Созвучие слова брюки с последней половиною прозванию героя явно показывает родство языков в этом случае. Замечательно, что тот же предмет по-латыни навивается bracca

3. т.е. которая беспрестанно мычит.

4. краем моря в старинных русских сказках ближайшая к земле полоса воды, так точно, как полосу земли, ближайшую к воде, называем мы берегом. Жаль что слово край моря вышло из употребления.

5. та самая песнь, которую Языков переделал и назвал Песней короля Регнера.

6. обыкновенная у скандинавов казнь.

7. слово это, собственно, значит: король, носимый на руках. Немцы иазывают его: Schlosskönig.

8. до сих пор мы называли владетелей скандинавских конунгами, именем, которое они носят на своем природном языке; потому что слишком ограниченная власть их и вообще все, что составлает отличительный их характер, мало соответствует той идее, какую мы привыкли соединять с титулом короля. Но так как отселе власть конунгов 6oлее и более сосредоточивается, мелкие владения более и более исчезают, и в Скандинавии образуются постепенно три больших королевства; то мы впредь будем называть владетелей тамошних королями.

9. по мнению старинного шведеского историка Далина, Всеволод, сын Владимира. См. Карамз. И. Г. Р. Т. II, прим. 32.

10. Буриславом называется в одной скандинавской саге Святополк, усыновленный Владимиром и воевавший с Ярославом.

11. который будто бы воевал также с Влдимиром в ------. См. Кярамз. И. Г. Р. Т. I. Гл. IX.

12. он, по мнению Баера, является под именем Якуна, сподвижником Ярослава в войне с Святополком. См. Карамз. И. Г. Р. Т. ІІ, Пр. 27.

Источник: Современник, т. 35. Санкт-Петербург, 1844.


Cпасибо сказано
Вернуться к началу
 Профиль  
Показать сообщения за:  Поле сортировки  
Начать новую тему Ответить на тему  [ Сообщений: 5 ] 

Часовой пояс: UTC + 3 часа [ Летнее время ]



Кто сейчас на конференции

Сейчас этот форум просматривают: нет зарегистрированных пользователей и гости: 3


Вы не можете начинать темы
Вы не можете отвечать на сообщения
Вы не можете редактировать свои сообщения
Вы не можете удалять свои сообщения
Вы не можете добавлять вложения

Перейти:  



Последние темы





Официальные каналы форума:

Наша страница в Vk

Наш канал Яндекс Дзен

Наш телеграм


Банеры

Яндекс.Метрика

Powered by phpBB © 2000, 2002, 2005, 2007 phpBB Group
GuildWarsAlliance Style by Daniel St. Jules of Gamexe.net
Guild Wars™ is a trademark of NCsoft Corporation. All rights reserved.Весь материал защищен авторским правом.© Карма не дремлет.
Вы можете создать форум бесплатно PHPBB3 на Getbb.Ru, Также возможно сделать готовый форум PHPBB2 на Mybb2.ru
Русская поддержка phpBB